Многообразие планктонного мира

Медузы подвержены болезням, так же как и все живые существа. У них есть даже свои паразиты. Например, если взять несколько тысяч медуз сарсия из Баренцева моря, то 2 – 3 из них окажутся зараженными паразитической медузкой кунина. Такой образ жизни сильно изменил ее внешний облик. У нее отсутствует зонтик, потому, что ей не надо плавать. Она прикрепляется щупальцами к медузе-хозяину и питается, запустив свой хоботок прямо в пищеварительную полость.

У берегов Баренцева моря можно встретить красивое животное – физофору (из сифонофор). Она представляет собой  целую плавающую колонию видоизмененных медуз и полипов. В ее верхней части находится маленький воздушный пузырь, под которым в два ряда располагаются плавательные колокола – это видоизмененные медузы. Сокращая свои зонтики, они заставляют двигаться всю колонию. Все ее зонтики располагаются к продольной оси под углом, и совместное их сокращение заставляет сифонофору двигаться вертикально вверх. А в низ она опускается, когда ее купала, перестают сокращаться.

Под куполами располагаются остальные особи в колонии. Самые яркие, из них, сразу же бросаются в глаза – они ярко-оранжевого цвета без рта и щупалец. В их обязанности входят защитная и осязательная функции. Питается вся колония за счет, нескольких кормящих полипов, которые размещены меж защитными особями. Каждый питающий полип имеет рот и длинное щупальце. Так же имеются и половые особи. Это сидящие на нижней стороне колонии под охраной защитных полипов, видоизмененные медузы.

Физофоры живут в теплых водах, а в арктические они попадают со струями теплого атлантического течения, и то только тогда, когда оно усиливается. Можно с уверенностью сказать, что появление физофор – это прямое свидетельство повышения температуры воды и усиления теплого течения. Ее даже используют как биологический индикатор, который показывает характерные изменения гидрологических условий.

Совместно с медузами так же плавают представители еще одного типа животных – гребневики. У него вдоль тела проходит 8 рядов гребных пластинок, которые переливаются всеми цветами радуги.

В наших северных морях встречается, из относительно крупных, два их вида, а из мелких несколько штук. Крупные достигают 12 – 15 см, такие как болина и берое, а так же морской огурец, которых всегда встретишь там, где много планктонных рачков. Их даже называют конкурентами планктоноядных рыб. Опыты, проводимые в институте, показали, что пищевые связи меж планктоном и гребневиками не такие уж и простые. Болина загоняет рачков к себе в рот своими широкими лопастями, располагающимися по обе стороны рта. Морской огурец рачков не трогает. Как было доказано, ученые пытались даже насильно ввести ему в рот отборных рачков, он тут же выплевывал их обратно. Когда же в аквариум поместили болину, то морской огурец тут же поплыл в ее сторону, широко разинув рот, а затем проглотил буквально равную себе по размеру жертву. Морской огурец весьма разборчив в пище и питается исключительно, только болинами.

Он довольно часто становится жертвой медузы цианеи и разных рыб. Стаи трески, подходящие к берегу, почти выедают его из планктона.

Летними ночами в заливах Белого моря можно наблюдать прекрасное зрелище – «роение» нереисов. Это крупные многощетинковые черви, похожие на широкие шелковые ленты. В больших количествах они плавают у самой поверхности воды, являясь последней, заключительной стадией их жизни, а вместе с этим и началом нового поколения. К этому они готовятся не один год. Зеленый нереис живет в глубоких норах на нижней литорали и в верхней сублиторали.  Когда он достигает определенных размеров, то превращается в планктонного, и у него появляются плавательные лопасти. Короткие щетинки его выпадают, а на их месте вырастают пучки более длинных, увеличиваются глаза и чувствительные щупальца. Зеленые нереисы покидают свои убежища, всплывая к поверхности в июле, между последней и первой четвертью луны. Сигналом к их «роению» служит потемнение ночного безлунного неба. У них очень хорошо развиты глаза и они чувствуют изменения освещенности. Правда, ночи на Белом море еще светлые в июле, однако нереисы сразу же реагируют на незначительное потемнение. Они мечутся в разные стороны, выметывая в воду свои половые продукты. Подобно знаменитому палоло, и совсем не обязательно плыть для этого на далекий архипелаг Самоа. Роение продолжается несколько часов, а затем взрослые особи гибнут, становясь добычей рыб и птиц.

Этот червь был открыт в Белом море в 1937 году, как оказалось, он всегда жил здесь, но был не многочисленным из-за холодного климата, а с наступлением изменений в климате Арктики в сторону потепления природные условия поменялись. Это стало знаком для увеличения его численности. Можно предположить, что он проник в Белое море из северной части Атлантики, он там хорошо известен.

Очередной представитель  морских глубин в Белом море – Морская стрелка или сагитта. Ее не увидишь со шлюпки, хоть она и достигает порядка нескольких сантиметров. Ее тело прозрачно на столько, что даже в стакане с водой ее не сразу заметишь. Это хищник, который, резко изгибая свое тело, молниеносно набрасывается на жертву и захватывает ее пучками крючковидных щетинок, располагающихся по бокам рта. Этот тип животных, к которому относится сагитта, так и был назван – щетинкочелюстные. Когда наблюдается их массовое размножение, они истребляют множество рачков и планктон сильно беднеет.

Крылоногий моллюск Клионе имеет яркую окраску, и кажется весьма необычным, когда видишь его через стекло корейского окна. Это ярко окрашенное существо размером 4 – 5 см, с русалочьим телом и двумя крылышками плавниками, который порхает в воде, то всплывает, трепеща крылышками, то опускается медленно, как бы оцепенев. Его еще называют морским ангелом или морским чертенком, на голове у него торчат маленькие рожки. У него не развитая раковина, а через прозрачное тело можно рассмотреть темные внутренности. Конец тела и голова имеют оранжевый или красноватый цвет. Это хищник, который употребляет себе в пищу близкородственного ему планктонного моллюска - лимацина. Лимацины так же относятся к группе крылоногих, но имеют тонкую, закрученную спиралью раковину. Он не является редкостью и широко распространен в полярных водах. Они являются основной пищей усатых китов при массовом размножении. 

Цианея и Аурелия

В безветренную погоду, когда на море нет ряби, многое видно прямо со шлюпки. Но в случае непогоды можно воспользоваться для просмотра дна нехитрым приспособлением, которое легко изготовить и самому. Называется оно «корейское окно». На дно деревянного ящика помещают кусок оргстекла на резиновой прокладке, и опускают за борт. Сквозь него и ведут наблюдение, а если застеклить еще и боковые стенки, а в них проделать отверстия, то можно и фотографировать обычным аппаратом без бокса.

Когда наблюдаешь со шлюпки, то в первую очередь замечаешь крупных сцифоидных медуз. В арктических морях обитают цианея и аурелия, которых легко заметить по их величине и окраске. Цианея часто поднимается к самой поверхности воды, она отличается яркой окраской, ее оранжево-красный зонтик вырезан красивыми фестонами, а вниз в виде полотнищ и занавесок спускаются складчатые ротовые лопасти яркого малиново-красного цвета. Так же у нее имеется восемь групп светло-розовых щупалец. В то время, как цианея сокращает свой зонтик, колышась на волнах, ее щупальца причудливо извиваются и напоминают клубки спутанных волос. Они оснащены стрекательными клетками, которыми животное пользуется как для защиты, так и для добычи пищи. В своем произведении Артур Конан Дойль в рассказе «Львиная грива» именно ее описывал, называя смертоносной, как кобра, а раны, нанесенные ее, еще болезненней, чем укусы этой змеи. Правда, она не столь опасна, как ее описывают писатели, те, кому в действительности приходилось наяву иметь с нею дело, лишь иногда ощущали лишь легкий зуд меж пальцев рук и легкое покалывание, похожее на слабый ожог крапивы.

Для нежных морских животных, которых цианея использует в пищу: рачки, мелкие медузы других видов, гребневиков и некоторых рыб – этот яд в действительности смертелен. Ее щупалец опасаются даже более крупные рыбы с высокой чувствительностью к стрекательным клеткам. Но и бывают такие моменты, когда они служат защитой, помимо самой медузы, еще и мелкой рыбешке, которая прячется под ее зонтиком в густой сети ее щупалец. Тут они всегда в безопасности, а кроме этого могут еще, и питаться остатками со стола медузы. 

Это самая крупная медуза из проживающих в океане, ее зонтик может достигать более двух метров в диаметре, а вытянутые щупальца могут доходить и до 30 метров. Живет она, правда, всего один летний сезон, но и размножаться начинает, как только ее зонтик достигнет 4 – 5 см в диаметре. Не все медузы этого вида достигают таких размеров.

Цианея – далеко не редкое животное, но в большом количестве она не встречается. Совсем по другому обстоят дела с Аурелией, которая образует массовые скопления. Она легко узнаваема по четырем фиолетовым кольцам в центре зонтика, - это половые железы медузы. По нижней стороне ее зонта проходит сложная сеть пищеварительных каналов, которые имеют сиреневый или розовый цвет. Ее ротовые лопасти напоминают по форме ослиные уши, поэтому и название ей дали – ушастая аурелия. По самому краю ее тарелки располагаются несколько сотен тонких розовых щупалец.

В летний сезон на Белом море, стоя на якоре, можно наблюдать, как тысячи аурелий проносятся прямо под дном лодки с приливной волной. Их размер может достигать 30 – 40 см. Она растет очень быстро - 1,5 или 2.0 месяца. В, отличие от цианеи, аурелия не жжется, но рыбаки не любят этих медуз, так как они довольно часто забивают ячейки сетей в процессе ловли рыбы. Бывает и такое, что сети под их тяжестью даже рвутся при подъеме.

Свои яйца аурелия не выметывает в воду, а аккуратно складывает в отдельный карман, располагающийся в ее ротовых лопастях. Тут они оплодотворяются, и выводятся маленькие планулы.  Если поместить взрослую аурелию в отдельный аквариум с чистой морской водой, то уже через несколько минут вода в нем станет мутной из-за вышедших из ее карманчиков крошечных личинок. Двигается она в толще воды за счет маленьких, коротких ресничек, благодаря биению которых и совершает свои перемещения.

Маленькие планулы совершают неупорядоченные движения, но вскоре все становится ясно, когда большая часть их скапливается возле освещенной стороны аквариума. У них отсутствуют оформленные органы чувств, а так же довольно примитивна нервная система, но все же они отличают свет от тьмы. В самом начале они все же ищут темный уголок, чтобы прикрепиться и уйти от опасности высыхания во время отлива. При этом они могут уйти очень глубоко. Но, оказавшись на значительной глубине, куда почти не проникает свет, они наоборот начинают искать источник света, поднимаясь к более освещенным слоям воды. И таким образом у них на это уходит от двух недель и до месяца, пока они не прикрепиться своим передним концом к какому либо предмету в верхних слоях сублиторали. Через какое-то время на их заднем конце появляется ротовое отверстие, окруженное венчиком щупалец, и планула превращается в полип.

Он захватывает своими щупальцами маленьких животных, и даже не брезгует порой планулами своего же вида. На дне он проводит всю зиму, вырастая к весне до 2 – 3 мм, а потом начинает размножаться. Его тело перетягивается глубокими поперечными кольцами, становясь похожим на стопку тарелок. Которые, в свою очередь, отделяются от полипа, и перевернувшись выпуклой стороной к верху, уплывают.

Появления новых поколений медуз происходят, в планктоне наших северных морей, в июне месяце, а уже в середине июля и в августе вырастают до предельных размеров. Питаются они мелкими  планктонными животными.

Над литоралью северных морей встречаются до полутора десятка видов гидроидных медуз, большинство из них имеет стекловидный прозрачный зонтик, а их хоботок, пищеварительные каналы, половые железы и щупальца – имеют яркую окраску. По способу питания их всех можно поделить на две группы.

Медузы с широким и плоским зонтиком (халопсис и тиаропсис), которые своими щупальцами, в прямом смысле, сметают добычу к ротовому отверстию без разбора, однако в пищеварительный канал попадает только то, что съедобно. По краям их ротовой лопасти располагаются обычно хорошо развитые бахромчатые ротовые лопасти, являющиеся органами вкуса. Они сортируют улов, который подносится ко рту щупальцами.

У Медуз с высоким зонтиком имеется небольшое количество щупалец. Маленького размера, с наперсток медуза сарсия повисает в воде, растянув свои четыре щупальца, буквально на четверть метра. Когда до нее касается какой-нибудь рачок, то все щупальца устремляются к жертве, обжигая ее ядом стрекательных клеток. Парализованная добыча подтягивается к ротовому отверстию, которое располагается на конце длинного хоботка. Хоботок, вытягиваясь, устремляется навстречу пище. Все свои действия медуза четко просчитывает, и никогда не пронесет добычу мимо. Стоит добыче перестать трепыхаться, ее щупальца вновь вытягиваются, подстерегая новую жертву.

Медузы очень прожорливы, даже когда они попадают в сосуд с густой взвесью планктонных организмов, буквально за минуты производят невообразимые опустошения. Если количество планктона не зафиксировать сразу, прибавив к нему формалин, медузы съедят значительную их часть.

Порой они образуют скопления, состоящие из многомиллионной армии особей, выедая рачков, которые служат пищей планктонным рыбам. Многие медузы при этом сами становятся пищей для рыб, и это хоть как то компенсирует наносимый ими ущерб. Медузы выедают прибрежный планктон лишь на 0,3 – 0,7 % в сутки. Их пищей являются всякие одноклеточные животные.     

Планктон

Когда на литораль возвращается вода, бурые водоросли – фукусы и аскофиллумы, которые своими шапками прикрывали камни во время отлива, теперь поднимаются вверх за счет  пузыреобразных вздутий, заполненных газом, действующих теперь как поплавки. В результате этого на дно проникает свет, и все живое начинает двигаться. Рачки-бокоплавы и креветки снуют в зарослях, звезды выползают из-под камней в поисках пищи. Морские желуди высовывают свои нежные ножки, энергично размахивая ими, крошечные полипы распускают свои щупальца, мидии приоткрывают створки своих раковин, начав фильтровать воду. Из укрытий выползают крабы и раки-отшельники.

Вода, которая прибывает на литораль, теперь приносит тех животных и растения, которые пассивно плавают в морской воде. Тут можно повстречать одноклеточных животных, и водоросли, всевозможных личинок, в том числе и донных животных – червей, моллюсков, раков, иглокожих.

Живые планктонные животные выглядят совершенно необычно – в кристально чистейшей воде толчками передвигается медуза, которую выдают лишь ниточки пищеварительных каналов, а самого ее тала не видно. Ее щупальца извиваются самым причудливым образом. Она тут же и питается, ловя длинноусых рачков-калянусов.

Планктонные животные имеют правильные, почти геометрические формы и невообразимые цвета, из-за чего кажутся нереальными существами. Им в конце прошлого столетия Э. Геккель немецкий зоолог посвятил в своей книге «Красота форм в природе», почти половину рисунков.

Когда планктон покидает литораль с уходящей водой, он немного меняет свое поведение: часть  составляющих его организмов остается на осушной территории. В нее входят личинки тех животных, которым пришло время осесть на дно, и те кому суждено быть съеденными обитателями литорали. Это заметно обедняет планктон. Но он вновь пополняется за счет размножения донных литоральных животных, которые так, же выбрасывают в воду свои яйца и личинок.

Литораль полярных морей густо населена, поэтому с приходом воды, сюда устремляется большое количество морских хищников, ищущих себе пропитание. Это рыбы: треска, зубатка, пинагор, бычки, камбалы, крупные крабы-хиасы. Но с отливом они все уходят на глубину.

Северные моря не могут, так же как и полярные похвастаться возможностью экскурсий на литорали из-за очень низких температур воды. На это могут отважиться лишь отчаянные смельчаки. Даже в разгар полярного лета она обжигает так, что ни о каких наблюдениях не может идти и речи. Специальное снаряжение и теплое белье, конечно, создают комфортные условия, но ведь для подобных прогулок нужен еще и акваланг, а его не так уж и просто достать. Приходиться довольствоваться наблюдениями со стороны, собирая животных сачком или планктонной сетью.

Она изготавливается из прочного, густого шелкового газа, который употребляют на мукомольных предприятиях для просеивания муки. Материал, из которого изготавливают такие сети называется мельничным газом. Сама сеть имеет форму усеченного конуса. Ее верхний край натянут на металлический обруч, а к нижнему прикрепляется медный «стакан» с краном внизу. Сеть тянут на тросе за лодкой, или опускают на глубину, а после вытаскивают из воды. Все, что поймалось в нее, скапливается в медном стакане. Открыв кран, всю добычу выливают в стеклянный сосуд. Морские планктонные животные не похожи больше ни на что на свете.

Открытие Альберта Шамиссо

В 1815 году на русском военном корабле «Рюрик», среди офицеров и матросов, был и сугубо штатский человек, по происхождению он был французом. Это был немолодой иностранец, который за свою жизнь успел перепробовать себя в разных качествах. Был пажем прусской королевы, прошел военную службу под немецкими знаменами, отсидел в тюрьме на своей родной земле, работал учителем во Франции, получил медицинское образование, хорошо знал ботанику и зоологию. Но прославился он, как лирический поэт и автор романтической сказки, в которой говорилось о человеке, потерявшем собственную тень, в погоне за богатством. Он вынужден теперь искать ее по всему свету, находя только нравственное успокоение в научной работе. Так уж получилось, что  в своей жизни он был тесно связан и с одной стороной и с другой и не мог себе позволить примкнуть  к одной из них. Подобно своему мятущемуся  герою, который искал забвения в науке, он с охотой принял приглашение русского морского ведомства и отправился в далекое плавание.

Капитан О. Кацебу побывал в Африке, в обеих Америках, Азии. Им были открыты около четырех сотен островов. Все это время А. Шамиссо собирал коллекции животных, растений и вел дневник. Он тоже произвел открытие, правда, это относилось к сфере зоологии. Им был открыт Сальп – полупрозрачное существо цилиндрической формы. В самом начале он отнес его к моллюскам, но, как позднее установил русский ученый А. Ковалевский, К.Линней ошибался, - потому, что это вовсе не моллюск, а представитель особой группы оболочников, близкий к хордовым животным.

Размножаются они интереснейшим способом, А. Шамиссо удалось обнаружить у одного из пойманных им сальпов странный по форме хвост, который при рассмотрении оказался вовсе не хвостом, а целой цепочкой маленьких существ, растущих прямо на сальпе. Такие цепочки встречались А. Шамиссо в морском планктоне, и К. Линней относил их к представителям зоофитов, то есть к особой группе животных, которую он в своей системе поместил меж животными и растениями. К таким, как медузы, кораллы, губки. Другие зоологи считали их особой группой червей. А. Шамиссо был крайне удивлен, когда увидел, что эти черви растут прямо на теле моллюсков, однако они не были паразитами. Каждое существо в цепочке имело яйцо, из которого развивался сальп.

Ничего подобного до этого не было известно, и когда А.Шамиссо вернулся из путешествия – он описал это явление, назвав его чередованием поколений. Крупные сальпы размножаются почкованием, не имея, пола. В конечном итоге получается целая цепочка маленьких колоний сальп.  А те, которые он описывал, уже имеют яйцо, и их размножение половое.  Из яиц вновь рождаются крупные одиночные сальпы, и так продолжается постоянное чередование: одиночные бесполые с колониальными половыми.

Описание жизненного цикла этого животного сделало имя А. Шамиссо известным в научных кругах.

Через 20 лет, когда ученого уже не стало, датский зоолог М. Сарс обнаружил новый случай  чередования поколений. В своем аквариуме он открыл два новых вида маленьких полипов, один из которых имел ножку, овальное тельце и венчик тоненьких щупалец вокруг рта – он назвал его сцифистомой. Другой вид имел тело формы детской пирамидки из дисков, только перевернутого вверх ногами, он получил название стробилой. Вскоре зоолог убедился в том, что у некоторых сцифистом на теле образуются поперечные кольцеобразные перетяжки и они превращаются в стробилы. То есть это были всего лишь разные стадии развития одного вида.

Вскоре наступил день, когда ученые совершили ошеломляющее открытие, поймав плоскую, как тарелка, розовую медузу аурелию, и из ее половых органов извлекли множество яиц. По истечении определенного периода времени из яиц развились маленькие личинки, очень похожие на инфузории. Они быстро плавали несколько дней в морской воде, налитой в чашку, а затем дружно прикрепились ко дну, превратившись в сцифистом.  

У большой планктонной медузы потомство оказалось почти микроскопическим, сидящим неподвижно на дне, а затем превратились в следующую– стробилу.

Следующая фаза развития медуз удивила ученого, - диски, начиная с верхнего, начали поочередно отрываться от стробилы, превращаясь в маленьких медуз. Выходит, что не только сальпы, но и медузы имеют чередование поколений.  Сама медуза способна передвигаться и размножаться половым путем, живя в воде. А ее потомство – это неподвижные донные полипы, размножающиеся поперечным делением, а значит относящиеся к бесполым существам.

Но, далеко не все медузы образовываются из стробилы, некоторые отпочковываются на колониях полипов. Полипы - размножаются только почкованием, а уже из их почек выходят и такие же полипы, и медузы.  В полную воду последние покидают колонию. Медузы – разнополы, они выбрасывают свои половые продукты в воду, где и происходит их оплодотворение и дробление яйца. В результате появляется всем известная планула, которая развивается в полип – будущую колонию.

На наших северных морях обитают несколько видов гидроидов, в том числе и медузы, которые держаться в толще воды над литоралью.

Жизнь морских животных

В период отлива валуны, окатанные морем в своем многообразие действуют очаровывающе. Кругом вздымаются зелено-бурые водоросли – фукусы и аскофиллумы, которые своими шапками покрывают вершины камней. С началом прилива водоросли всплывают за счет имеющихся вздутий, наполненных газом. Они, как бы, служат поплавками растению. У самого основания  их имеются корневидные выросты, которыми они удерживаются на камнях – ризоиды. Когда уровень воды в море падает, водоросли плотным ковром покрывают камни, защищая тем самым, жителей литорали от высыхания. Стоит только раздвинуть этот покров, как от света в темные уголки начнут разбегаться маленькие рачки бокоплавы, следом за ними скроется в зарослях небольшая змеевидная рыбка маслюк. И на свету останутся лишь приросшие и медлительные животные: морские желуди, моллюски из рода литторина, маргаритес да морские блюдечки, которые сидят по верхним сторонам валунов.

На камнях можно часто увидеть овальные полупрозрачные зеленоватые или розоватые комочки – актинии. Их тут можно встретить до нескольких видов. Когда происходит отлив, их щупальца втягиваются, сжимаются, становясь совсем непохожими, на красивейшие «морские цветы», которые красуются на камнях во время прилива.

В наших северных морях, на каменистой литорали встречается бунодактис. Он является хищником, как и все кишечнополостные животные, питаясь мелкими моллюсками. Так же в лужицах, меж камней, живут желтовато-зеленоватые восьмилучевые существа – халиклистусы. Зоологи относят их к сцифоидным медузам, хотя у них нет никаких внешних сходств, они не умеют плавать и сидеть на водорослях, прикрепляясь к поверхности при помощи тонких ножек.

Морской еж – стронгилоцентротус, являющийся самым обычным обитателем литорали Баренцева моря. В белом море вода менее саленая, чем океаническая, отсюда и морские ежи встречаются реже и только на глубине. Их размеры достигают в величину среднее яблоко, и вся  поверхность покрыта иглами. Окрас темный, но бывает зеленоватый и красноватый, совсем редко могут попадаться совсем седые животные. Они всеядны, но в основном их пищей служат водоросли. Бывает так, что на 1кв м. их количество достигает 50 ежей, они тогда быстро съедают все вокруг.

Двигаются очень медленно, за сутки может пройти около полуметра, тщательно очищая камни и дно от всего съедобного, используя свои пять зубов. Но, не смотря на все свои колючки, они практически беззащитны. Их с легкостью поедают птицы, главным образом чайки. Разбитые панцири ежей, находящиеся то там, то здесь, на побережье, свидетельствуют об этом.

Под камнями можно обнаружить, красивой окраски, морских звезд – темно-фиолетовых, буровато-красных, оранжевых. Это активные хищники, от которых сильно страдают двустворчатые моллюски. Звезда наползает на жертву и заглатывает ее целиком с раковиной. Уже находясь в желудке, моллюск гибнет, его раковина раскрывается, все содержимое переваривается. Пустая раковина вскоре выбрасывается обратно. Если моллюск достигает таких размеров, что не лезет в рот к звезде, она выворачивает наружу свой желудок и обволакивает им жертву, а когда процесс переваривания завершается – она втягивает его обратно.

Самая красивая из «северных» звезд – это многолучевой кроссастер. На литорали встречаются не очень крупные экземпляры – 15 см в диаметре. Она настоящий хищник среди иглокожих, и наиболее подвижна. Обычные звезды малоподвижны, они часами лежат на одном месте, вяло переползая с места на место со скоростью от 5 – 15 см в минуту. Кроссастер за это время способен преодолеть расстояние до двух метров. Она настигает и пожирает других звезд, змеехвосток, голотурий, моллюсков. Она ядовита, о чем и свидетельствует ее яркая окраска.

На литорали так же обитают змеехвостки, которые относятся к типу иглокожих. У нее пять тонких, извивающихся, словно змеи, длинные ломких лучей. Она обитает обычно под камнями, меж которыми бродят крабы.

Их в северных морях обычно бывает до нескольких видов, но на литорали водится всего один – хиас. Он не спеша бродит по мелководью, оставаясь во время отлива на осушной  территории. В первую половину лета самка носит на своем брюшке оранжевые яйца. Уже к августу из них выходят личинки, которые способны жить отдельно от матери, плавая в воде среди компонентов планктона.

После того, как личинки вышли, краб начинает линять. Через разрыв в задней части панциря, хиас вылезает из оболочки. Этот процесс может занять всего несколько минут, но подготовка к нему может длиться очень долго. В теле животного откладываются запасные питательные вещества, заменяя при этом собой воду. Перелинявший краб за несколько секунд увеличивается в размере, за счет проникновения в его тело морской воды. А пустая шкурка, положенная рядом, примерно на четверть меньше тела животного. Даже не понятно как он помещался в ней.

Перелинявший краб очень мягкий, и, пока его покровы не станут твердыми, он будет прятаться в самых потаенных местах, чтобы самому не стать легкой добычей хищников.

Крабов истребляют одинаково хорошо, как рыбы, так и птицы. В то время, пока панцирь краба остается мягким он не может питаться, ни жевать, ни глотать. Когда проходит несколько дней, он выползает из укрытия в новом красновато-буром панцире, который вскоре обрастает пленкой зеленоватых водорослей, с розовыми пятнами, являющимися, тоже водорослями и такой он ходит до следующей линьки.

Ловить крабов не составляет большого труда, для этого используют обычную рачню – металлический обруч затянутый обрывком рыболовной сети, в центр которой помещается кусок рыбы или мяса. Ее оставляют во время прилива в море, куда непременно соберутся крабы.

В рачне, вместе крабами, попадаются еще и крупные литоральные моллюски – трубачи. Его раковина достигает 8 см, но бывает и до 12. Они живут ниже приливно-отливной зоны, и даже используется в пищу в некоторых странах, а так же в качестве наживки. Это настоящий разбойник. Переползая с места на место, он ощупывает все съедобное своим хоботком. Передвигаются они медленно и важно, но если присмотреться повнимательнее, то можно заметить, что некоторые раковины движутся, все же, рывками. Но, когда берешь такую раковину в руки, то понимаешь, что внутри сидит совсем не моллюск, а обычный рак-отшельник, а самого моллюска давно уже нет.

Под большой каменной глыбой, сильно обросшей губками и мшанками, а также всякого рода колониями гидроидов, которые издают довольно неприятный запах, обычных животных бывает очень мало. Сами гидроиды в период отлива похожи на мелкие пучки, светлого мочального цвета, но когда приходит вода, то они расправляются, и из их защитных колпачков выходят маленького размера полипы и начинают ловить маленьких планктонных животных.

На колониях гидроидов сидят причудливые рачки – морские козочки, безраковинные  моллюски, морские пауки. Все они тесно связаны с колониями гидроидов. Они получают здесь пищу и укрытие. Морские козочки – здесь всего лишь квартиранты и не наносят ущерба гидроидам. Скрываться в зарослях им помогает удлиненная форма тела и светлый окрас. Голожаберные моллюски ползают по гидроидам и поедают полипов.

Гидроиды, как и все кишечнополостные, имеют стрекательные клетки, которые располагаются целыми группами на концах щупалец полипов. Как только щупальца дотрагивается до жертвы или врага, то происходит «взрыв» стрекающего аппарата. Из самой клетки выбрасывается тоненькая стрекательная нить, которая очень упруга, словно пружина. Это такая трубочка, по которой в тело жертвы поступает яд.

Голожаберные моллюски ухитряются поедать полипов, не повреждая их стрекательный аппарат. Эти «бомбы» остаются в организме моллюска не переваренными, долго путешествуют по его организму, в конце концов, попадая в его кожные покровы, и начинают служить новому хозяину.

Морские пауки получили свое название за сходство с наземными пауками. Они путешествуют по зарослям гидроидов, питаясь захваченными полипами. Рот у пауков располагается на самом конце толстого хоботка. Самка лишь откладывает яйца, а дальше их вынашивает на себе самец, прикрепляя к специальным коротким ножкам. Он их носит на себе, пока не наступит срок вылупления личинок. Личинки тоже питаются гидроидами. Покидая яйценосные ножки самца, они переселяются на полипы, где сразу же поедают все вокруг, производя опустошения.

Есть такие виды морских пауков, которые, пробираясь внутрь полипов через рот, остаются в нем жить, становясь паразитами. Когда они достигают взрослого возраста, то выходят наружу и ведут себя уже, как настоящие хищники.

Красота подводного мира

Теплые безветренные дни редко бывают на полярных морях. И каждый из них нужно рассматривать, как подарок. Лишь единожды на Кольском побережье держалась теплая безветренная погода целую неделю.  В эти дни ожидался самый низкий уровень воды примерно 20 см выше расчетного ноля градусов. В лаборатории корпуса Мурманской биологической станции в таблице приливов значилось самое маленькое число – 0,2. Ушедшая вода давала возможность сотрудникам станции поработать на нижнем уровне литорали, открыв все тайники, которые могли быть доступными всего 2 – 3 раза в году. Там на острове Кречетов, который высоко поднимается у выхода из бухты, располагается грот, к которому не подойдешь во время прилива.

Во время отлива вода стремительно покидает бухту, в это время надводная часть каменной стены  бывает совершенно сухой, однако в ветреную погоду волны смачивают скалу значительно выше уровня сизигийного прилива. В этой зоне водятся различные мелкие членистоногие и лишайники, которые не являются представителями морской фауны. Меж лишайников быстро бегают ярко-красные маленькие хищные клещи – бдела, разыскивая всевозможных насекомых и их личинок. Их окрас и небольшие размеры не дают разглядеть их с проходящей лодки.

Скала ниже уровнем совершенно голая, вода омывает ее лишь в период сизигийных приливов, тут не растут водоросли, и из животных – лишь брюхоногие моллюски – скальные литорины.

Вода, продолжающая убывать, оголяет следующий уровень, где располагается ярко-белая полоса морских желудей – балянусов. Из далека они напоминают пчелиные соты или, точнее крупноячеистую терку. Если взбираться на пологую скалу, то можно даже порвать резиновые сапоги, и поранить руки. Но, как бы, ни была тверда их раковина, они легко становятся добычей всевозможных животных, которые приходят сюда в поисках пищи. Когда рачки высовываются из своих раковин, находясь в воде, их захватывают рыбы, во время отлива – расклевывают птицы, а зимой раздавливают льдины.

Под полосой балянусов скалу окутывают бурые водоросли, у которых тоже имеется своя иерархия.  В самом верху располагается пузырчатый фукус, следом идет аскофиллум, еще ниже двусторонний фукус. Во время прилива, водоросли всплывают и качаются на волнах. Когда вода уходит, то вся эта морская растительность покрывает влажным слоем различных животных, которые селятся под влажным слоем. Если раздвинуть водоросли, то тут можно увидеть и морских желудей, и двустворчатых моллюсков – мидий, которые хорошо приспосабливаются к жизни в прибойных участках. У этих животных тоже существует масса врагов. В море ими питаются морские звезды, тюлени, а при отливе еще их расклевывают морские птицы. На скалах хищникам труднее добраться до моллюсков, здесь их самое большое количество. Но каждый год его добывают около миллиона центнеров. Больше всего это происходит в Голландии, там на одного человека приходиться не менее 10 кг в год мидиевого мяса. Размножаются мидии очень быстро - в течении всей весны и лета самка выметывает по 25 миллионов яиц.

Следующий уровень, который располагается еще ниже, это скала с розовыми пятнами литомания. Это коркообразная стелющаяся известковая водоросль, еще ниже располагаются многочисленные крупные овальные морские блюдечки – акмеи, а также тоницелла – моллюск из боконервных. Его раковина состоит из восьми пластинок, располагающихся друг над другом, как черепичная крыша. Его окрас способствует хорошей маскировке среди пятен литотамния. Места его обитания – это прибойные участки, где он крепко присасывается к поверхности скалы своей ногой. Подвижные пластинки раковины, позволяют моллюску плотно прижиматься к неровной поверхности скалы, и чтобы ее отделить, понадобиться скальпель.

Отлив уже закончился, и сквозь не толстый слой прозрачной воды просматривалось все дно. Чтобы нам лучше было рассмотреть грот, пришлось выйти из лодки.

За большим камнем расположилась актиния, которая распустила все свои щупальца, и была похожа на большой красный георгин. Она медленно шевелилась, и сквозь покровы просвечивались внутренние перегородки. Она была чудесна.

Крупные актинии известны уже давно. В лаборатории их, как правило, поставляют в неприглядном виде. По пути они рвутся о каменное дно, а затем еще поднимают – нежные актинии раздавливаются камнями и рвутся об острые края раковин. Они потом живут еще несколько дней, но, в конце концов, погибают. Совсем другое дело, когда она сидит в родной стихии, расположившись на камне, очень крупная и красивая. Актинии крайне чувствительны к любому прикосновению, поэтому когда, даже аккуратно пытаешься отделить ее от поверхности, на которой она растет, это животное съеживается, втягивая свои щупальца и подошву.

По прибытию в лабораторию их сажают в проточную воду и через сутки они вновь прикрепляются ко дну аквариума, распустив свои щупальца. Они вновь становятся похожими на огромные цветки.

Еще одна неожиданная находка на литорали – это морской еж эхинус, который, как правило, не должен обитать на литорали. Это гость с Атлантического побережья Европы. А здесь он живет на глубине 10 – 40 м в гроте и имеет зеленоватый окрас. Тут же неподалеку нашелся еще один, но уже с нежно-сиреневой окраской. Ловить их совершенно не сложно. Нужно лишь оторвать от грунта их тоненькие ножки с присосками. Как ежи попали сюда, стало ясно после детального изучения фауны морских пещер. Оказалось, что в гротах из-за затененности создаются условия, сходные с глубокими участками моря.

Славянские верования

Религией древних славян и их мировосприятием всегда было язычество. Оно проникло во все сферы духовной культуры материальной, точнее производственной, охотничьей, собирательной. В основе ее лежало постоянное присутствие и участие сверхъестественных сил во всех процессах. Это представляло собой самостоятельно развивающееся явление, которое существовало в первое тысячелетие нашей эры. Древнеславянское язычество не было обособленно от соседствующих со славянами народов. До 6 века, почти не осталось свидетельств о славянской религии, а после этого только малое их число принуждает ученых восстанавливать славянскую религию на основе имеющихся материалов 19 - 20 столетия.

Если говорить традиционным современным языком, то язычество содержало в себе и ранние стадии религиозного развития, таких как убежденность в том, что камень и молния, огонь и дерево в природе - живое. Однако, и существовала твердая уверенность в том, что душа способна переходить из одной плоти в другую. Так же, способность сверхъестественных персонажей к превращениям в различных животных, предметы, в том числе и в младенцев. Такие персонажи в христианстве называли нечистой силой, имевшей антропоморфный, звериный, или смешанный антропоморфно- зооморфный облик.

Этой сверхъестественной силой, по убеждениям славян, была населена вся вселенная. Она была опасна, хотя и не всегда вела к плохому концу. Данную силу можно было умилостивить или даже отпугнуть с помощью особых ритуалов. Постепенно оттуда выделились языческие боги, о которых мы имеем слабое представление. К VI столетию у славян уже имелся свой пантеон богов, они так же оказались близки к верованию в верховного христианского бога. О чем свидетельствует византийский историк Прокопий Кесарийский, сообщая нам в произведении «Война с готами», что славяне верили в Громовержца, как в высшего из богов, принося ему жертвы в виде волов и быков. Однако, он не старался вытеснить представление о многобожие, пусть даже и слабовыраженного, сливающегося с духами природы, домашнего очага, демонами болезней и повальных бедствий.

Христианство своим появлением поставило довольно свободную структуру язычества в иные условия и подчинило своим более важным ценностям. Мифологические персонажи славян, перешедшие в статус нечистой силы, противостояли теперь силе чистой, «крестной», преисполненной святости. Небо теперь занимали праведные небесные, божественные силы; подземный мир – болота, ямы, овраги – предоставились силам нечистым, темным. Земля стала местом борьбы двух враждебных миров, а человек и его душа – центром данной борьбы. Здесь воля Божья господствует над всем и определяет все. Такое христианское мировоззрение нельзя считать двоеверием, потому, что оно представляет собой единую систему верований. Крестьянка, почитающая святого Николая Угодника, производит манипуляции, для того чтобы уберечь себя от ведьмы на Ивана Купалу или в иное время, она не поклоняется двум божествам, а имеет свое определенное отношение и к одному и к другому миру. В ее представлении эти отношения не противоречат, а наоборот, дополняют друг друга.

Представление о происхождении божественной силы восходит к христианству, а представления о нечисти идет от язычества. Это дало основание в 19 столетии говорить о распространении у славян двоеверия. Они сопоставлялись, в первую очередь, с историческим процессом, в истоки которого легли устоявшиеся верования 19 - 20 столетия. Но если рассматривать данный вопрос с генетической точки зрения, то истоков народной духовной культуры было более двух. Была еще и третья, которая была принята славянами одновременно с христианством – это народная и городская культура, развивающаяся и в Византии и на Западе. Таким образом, проникли в славянскую среду элементы античности – эллинства, мотивы ближневосточных религиозных представлений, а так же западной средневековой книжности, которые, скорее всего, не функционировали и не воспринимались как определенная система, но придавали минувшей эпохе облик, лицо ее внешних проявлений и сущности. Примером такой третьей культуры может послужить юродство, скоморошество, которые были, то гонимые власть имущими, то наоборот. Эта культура дожила и до наших дней, она имеет свою автономную эволюцию  и свои пути развития. Такими примерами расписан Софийский собор в Киеве, где совместно с церковными фресками, выполненными в классическом византийском стиле, на стенах лестницы, которая ведет в не сохранившийся княжеский детинец, изображены потешники, скоморохи. Всему свое место.

Если бы все сводилось к «двоеверию», то вопрос выявления элементов дохристианского язычества разрешался просто. Все, что оставалось бы за исключением особенностей, хорошо известных нам по письменам, можно было бы отнести на счет дохристианских языческих верований, как его продолжение и развитие. Но дело осложняется присутствием отдельных фрагментов «третьей» культуры, славянских инноваций общего и локального происхождения.       

Пляжи северных широт

От этих пляжей даже в разгар лета веет сыростью. У вас никогда не возникнет желания, даже побродить босиком по песку. На нем не увидишь раковин и пестрых камешков, все пространство покрыто маленькими холмиками. Может сложиться впечатление, будто малыши лепили здесь куличики из песка. Меж этих холмиков располагаются множество норок и не видно ни одной живой души. Однако, это совершенно не так, он просто насыщен жизнью, и под каждым холмиком, и в каждой норке прячется или моллюск, либо какой-нибудь червь.

Таким пляжем, например, может являться, один из располагающихся в глубине бухты Дальнезеленской в Баренцевом море. Возможно, именно поэтому пляж получил свое название – Дальний.   Здесь, неподалеку располагается Мурманский морской биологический институт, где специалистами изучаются обитатели литорали. Пляж Дальний пользуется большой популярностью у сотрудников института, изучающих обитателей литорали. При помощи нехитрого оборудования (лопаты, сита)они извлекают из грунта животных для изучения их в лаборатории. При этом нужно обладать некоторыми навыками, иначе вернешься в лабораторию с пустыми руками.

На пляжах северных морей много крупных морских многощетинковых червей – пескожилов. Именно они покрывают  песчаную поверхность своими холмиками. Этот червь достигает от 15 – 30 см, и живет в изогнутой норке. Когда наступает время прилива, он глотает  песок вместе с органическими остатками, которые и служат ему пищей. Время от времени он высовывает свой задний конец на поверхность грунта, чтобы выбросить наружу очередную порцию песка, который он пропустил через свой кишечник и вскоре из этого песка на поверхности образовывается холмик конической формы.

После проведения исследований, результаты показали, что за сутки пескожил способен заглатывать до 40 грамм грунта. При средней плотности в 40 червей на кв. м на данной площади перерабатывается 1,5 кг песка. За год они способны переработать весь грунт, в котором проживают. Ими усваивается большое количество распадающихся органических веществ.

Когда наступает момент прилива, рыбы подстерегают пескожилов, откусывая ему заднюю часть хвоста, вытягивают, тем самым его из норки. Это прекрасная наживка для трески, камбалы, пикши. Он по праву может сравнится с дождевым червем по роли перемешивания грунта, по значению для рыболова-любителя, по образу жизни и по способу питания.

Только выкопать его из песка непросто. Нужно первым делом определить, где у него находиться начало и конец норки, затем поставить лопату по ходу движения и одним нажимом ноги вывернуть грунт наружу. В нем и окажется пескожил. Он очень хорошо чувствует сотрясения грунта и при любой опасности уходит вглубь.

Но, помимо пескожила в песке пляжа живут еще черви, питающиеся органическими остатками – это хвостатый приапулус и фасколосому. Они оба имеют розовую окраску и плотные кожные покровы. Так же в вывернутом слое грунта можно встретить существо красного цвета, напоминающее ниточку тоненькой красной слизи, которая рвется даже при попытке перенести ее из песка в чашу. Для того, чтобы это сделать нужно взять сито, и аккуратно смыть песок, тогда на сетке останется очень тонкое и червеобразное животное. Глоссобаланус – имеет сложное строение, у него развита кровеносная и нервная системы, а также присутствуют зачатки хорды, как и у всех позвоночных, в том числе и человека.

Можно лишь предположить, что когда то наши далекие предки были по строению похожи на глоссобалануса. Так же, здесь на песке можно разглядеть желто-розовые отверстия, которые напоминают «ноздри». Это кончик сифона мии – двустворчатого моллюска. Сама она находиться на глубине 30 – 40 см, и защищена тонкой белой раковиной, а ее сифон сквозь толщу песка высунут наружу. Она питается во время прилива, пропуская через себя придонный слой воды. Когда происходит отлив, то при малейшем раздражении,  мускулатура ее сифона сжимается, выбрасывая наружу тонкую струйку воды. Она нужна моллюску для защиты от действия пресных ручьев при дыхании. На песчаных пляжах она встречается очень часто – 10, 15 штук на кв.м.

В Северной Америке она является промысловым объектом. Ракушки выкапывают во время отлива с помощью специального орудия, напоминающего вилы с загнутыми длинными зубцами. Их сушат, варят, солят или вообще консервируют. Но чаще из них готовят крепкий бульон.

Каждый год его добывают по 50 – 60 тысяч центнеров, поэтому в местах его массового промысла численность мии сокращается. С этой целью в некоторых районах побережья Атлантики в Северной Америке ее выращивают искусственно. Молодых моллюсков собирают по пляжу и закапывают в грунт подходящего пляжа. Это даже можно сравнить с посадкой сельскохозяйственных культур. Палкой с заостренным концом в песке делается ямка, куда и помещается маленькая раковина, соблюдая при этом расстояние меж ними. Если этот момент оставить без внимания, то они будут хуже расти из-за конкуренции.

Так же на песчаных пляжах обитает еще один съедобный моллюск – сердцевика, получивший свое название из-за формы раковины. У нее развита нога, при помощи которой она перемещаться по поверхности и быстро закапываться в грунт. При малейшей опасности подогнутая нога моллюска резко распрямляется, и он подпрыгивает над поверхностью на несколько сантиметров.

У этого моллюска много врагов – это различные рыбы, а также морские звезды, но самый большой вред  им наносит человек. Во многих приморских странах, где он обитает – его вылавливают десятками тысяч центнеров.

Так же большой популярностью на северных пляжах является – макома, она живет в грунте, передвигаясь, оставляет за собой бороздки на поверхности песка. Питается – лишь во время прихода воды, выставив наружу сифон, и пользуется им как пылесосом, собирая пищу с поверхности, чем и привлекает рыбу. Камбала откусывает сифон, извлекая моллюска наружу. Ее раковина служит плохой защитой, и поэтому во время прилива  они становятся добычей рыб и птиц.

Однако – это очень плодовитое существо и это единственное, что спасает ее от полного истребления.

На нижней части пляжа около воды, во время отлива можно найти странные плоские кольца под цвет песка – это кладка брюхоногого моллюска – натики. Это хищник с красивой желтоватой раковиной, живет тут же и питается двустворчатыми моллюсками. При этом она закапывается в грунт, и при поимке жертвы захватывает ее, проделывая в раковине жертвы маленькое отверстие, куда вбрызгивает кислоту, вырабатываемую специальной железой, и запускает внутрь свой тонкий хоботок, выедая моллюска. На поверхности пляжа можно найти много таких раковин с дырочками.  

Здесь же можно обнаружить многолучевую морскую звезду с охристо-оранжевой окраской с сиреневым отливом. Это Соластер, являющийся так же хищником  - питается другими морскими звездами, ежами и моллюсками.

Дальние пляжи производят незабываемое впечатление большим разнообразием скрытой в песке жизни. Ее каждый метр дает приют и пищу тысячам животных, многие из которых достигают существенных размеров. Так же, нельзя не обратить внимание, на органичный видовой состав населения. Эти особенности характерны для фауны Арктики.      

Особенности северных морей

Для обитателей литорали географическое расположение полярных морей создает ряд специфических условий. Главными из них считаются температура плюс световой режим, в совокупности с воздействием на них льда.

Что касается температуры воды зимой, то она незначительно изменяется в течение года. А вот разница между летней и зимней температурой воздуха, очень велика. Известными исследователями биологами была проведена работа по изучению полярных морей, о чем и был составлен подробный отчет.

Температура воздуха во время отлива, которой литораль подвергается летом, достигает, примерно 30⁰, зимой она падает до -27⁰ и ниже. Вода, которой омывается литораль во время приливов летом +8⁰ до + 14⁰, зимой от 0⁰до – 1,5⁰.

В результате, природная амплитуда достигает 57⁰, а суточная - 26⁰. Эти колебания крайне резки, и здешнему населению приходится постоянно находится в полной боевой готовности к стихии. При наступлении прилива, все те, кто способен передвигаться, забираются в такие места, где температурный режим не так резко будет сказываться. В наших северных морях таким убежищем служат заросли бурых водорослей. Под ними летом во время отливов сохраняется весьма прохладная температура и влажность. Само растение на ветру и солнце теряет влагу, те, которые оказываются на самом верху – даже чернеют и становятся ломкими, но с приходом воды вновь набухают, приобретая эластичность и естественный цвет. С приходом зимы защитная функция водорослевого покрова становиться более ощутима, о чем свидетельствуют записи в отчете.

Зимой в Баренцевом море во время отливов поверхность водорослей смерзается, при этом образуя корку, под которой остается не замерзшая вода и грунт. Тут и зимуют, укрытые водорослями жители  литорали, не смотря на низкую температуру. Подвижное население зимой скапливается к началу отлива под покровом растений, а неподвижное, находящиеся вне зарослей водорослей, остается на месте высыхать, готовясь к перегреву летом и к холоду зимой. Морские желуди, к примеру, выживают при самых низких температурах зимой во время отливов.

По осени в полярных морях начинает образовываться лед. В Баренцевом море, вода прогревается в течении всего года, но в заливах и бухтах все же он появляется осенью. Арктические моря зимой замерзают, и лед, который образовывается у отвесных берегов, обламывается под собственным весом. Льдины, при этом трутся о скалы, раздавливая всех животных и растения, которые успевают там поселиться. Поэтому литораль у отвесных скал безжизненна в течение всей зимы, и только летом здесь можно встретить подвижных животных и растения, живущих один сезон.

Во время отлива к нижней поверхности льда примерзают водные растения, и ко дну прикрепляются животные. Но, когда прибывает вода, льдина всплывает, выдергивая растения из грунта и отрывая прикрепленных животных, которые после этого гибнут. По этой причине на верхней стороне больших валунов на литорали Белого моря нет балянусов. Тот же лед защищает и обитателей пологой литорали от воздействия холодного воздуха при отливе.

С наступлением весны, талые воды заливают литораль арктических морей, и организмы, обитающие здесь, оказываются погруженными в пресную воду, которая стекает в море бесчисленными ручьями.

 Так, что население, проживающее здесь, должно уметь приспосабливаться к быстрой смене температур, а с приходом весны – еще и солености. Зима, так же несет угрозу истирания льдами.

На литорали северных морей своеобразны условия освещенности, ведь за Полярным кругом солнце все лето не опускается за горизонт, а зимой вовсе не показывается над горизонтом. В промежутке между ними, происходит суточная смена дня и ночи весной – с нарастанием освещенности, а осенью – темноты. Это явление оказывает глубокое влияние на развитие водорослей. С приходом весны, когда появляется солнце, многочисленные водоросли, начинают бурно расти и к разгару полярного дня они уже бывают совсем большими. С наступлением темного времени суток – их рост прекращается и они умирают. Это оказывает свое воздействие на животных, которые обитают в водорослях, питаясь ими и находя в них укрытие.

Биологические часы жителей литорали

Каждый день стаи больших птиц покидают свои родные гнезда, устремляясь на большие расстояния. Однако, места кормежки они оставляют прежними и всегда возвращаются в период низкого стояния воды. Как известно, время отлива ежедневно сдвигается на 50 минут. К примеру, Австралийские цапли, которые гнездятся вдали от моря, но на кормежку всегда прилетают на литораль. Эти птицы, как будто бы знают, который час, не смотря на то, что время отлива каждый день сдвигается на 50 минут.

Способность живых организмов определять время суток была известна еще в древние времена. К примеру, на Руси всегда определяли время по петухам, которые напоминали своим хозяевам об раннем утреннем часе. По этому поводу даже слагали поговорки, которые до сих пор сохранились в русском языке, особенно в сказках. Многие растения подчиняются суточному ритму. Известно, что они раскрывают свои бутоны в строго определенное время суток.

В ботанических садах намерено высаживают растения, которые цветут в различное время суток, на одну клумбу. Это делается для того, чтобы клумба всегда была покрыта цветущими растениями. В определенное время, с необыкновенной точностью, как по сигналу бутоны одних цветов раскрываются, а  другие закрываются. Считалось, что это напрямую зависит от солнечного света. Но, как показали неоднократно проведенные опыты, растения обладают каким-то скрытым механизмом, который управляет их суточным ритмом. В 1729 году родилась целая наука о биологических часах. Были достигнуты большие успехи в области изучения биологических ритмов при помощи новых научно-технических средств. Теперь считается, что в основе суточной ритмики живых организмов лежит работа внутриклеточных биологических часов.

На протяжении суток в клетках растений и животных происходят изменения интенсивности в направлении обмена веществ. У зеленых растений физиологические изменения в течение дня направлены на осуществление фотосинтеза, так как ночью он невозможен. На протяжении всего дня они усиленно растут. Ночью, в клетках некоторых бобовых происходят сложные процессы, в результате это приводит к поднятию листков. То есть, растение само готовиться к наступлению дня, и пока нет солнца, оно подготавливает себя к более полному усвоению света.

У животных в течение суток изменяется интенсивность дыхания, количество сахара в крови, у теплокровных – температура тела. За время сна происходит полное восстановление нервной системы. Петухи, просыпаясь еще ночью, приветствуют начинающийся день. Они поют, даже если их поместить в полную темноту.

Как и каждый механизм, биологические часы требуют периодической корректировки. В природе существуют синхронизаторы хода с астрономическим временем. Главные из них – смена времени суток со светлого на темное. Осенью солнце встает позднее, а значит и петухи поют позже. Восход каждый день делает маленькую корректировку в их внутренних часах.

В некоторых случаях корректировка биологических часов происходит, в зависимости от изменения температуры, интенсивности шума, или каких-то физиологических процессов, проистекающих в самом организме. Возможно, даже, что стаи птиц руководствуются не одними биологическими часами, а двумя. Первые настроены на их обычный суточный ритм, а вторые – на ритм приливов.

Коренное население литорали напрямую зависит от не совпадающих суточных и приливных ритмов, поэтому ведет постоянно двойной отсчет времени.

В мангровых зарослях илистых пляжей на берегах тропических морей живут крабы-сигнальщики. Их название красноречиво говорит само за себя. Самец краба имеет огромную клешню яркого красного цвета. Он сидит возле своей норки и постоянно размахивает ей, как сигнальным флагом. Это движение свидетельствует о том, что у него все в порядке. Стоит кому-то  одному заметить приближающуюся опасность – он перестает подавать сигналы и скрывается в норке. Такое поведение вмиг распространяется вокруг, и все крабы исчезают, выставив наружу глаза на длинных стебельках. Как только кто-то один появляется на пляже, за ним выходят и все остальные.

Эти крабы-сигнальщики активны только при спаде уровня воды. Они бродят вокруг собственного жилища, ища себе пропитание. Их цвет меняется в зависимости от освещенности. С наступлением прилива животные забираются обратно в свои норки. При смене времени суток они меняют свой окрас, становясь желтовато-белыми. Смена цвета происходит за счет пигмента, который перемещается по отросткам особых клеток, концентрируясь в центре клетки в небольшой комочек, и краб при этом становиться более светлым, когда красящее вещество располагается по всей клетке – краб темнеет. Такой окрас нужен крабу во время дневных отливов, поэтому он меняет цвет лишь раз в сутки. Ежедневно время его потемнения сдвигается на 50 минут, что соответствует ритму приливно-отливного течения. Даже когда крабы содержаться в полной темноте и вдали от моря, их внутренние часы могут ошибиться лишь на минуты.

Человек создал такие часы, которые отсчитывают, помимо часов и минут еще и дни, а биологические часы некоторых литоральных животных показывают так же время лунного календаря, а еще существуют и такие, которые «бьют» лишь единожды в году. Во время сизигиев, морская вода заливает верхний горизонт литорали не каждый день, а только 2 раза в месяц. Соответственно, и поведение животных верхней литорали подчинено полумесячному ритму.

В тихом океане на коралловых рифах живут крупные  кольчатые многощетинковые черви – зеленый еунице, достигающие в длину 40 сантиметров. Они известны аборигенам по названию палоло. Когда на Самоа приходит весна, задние концы червей переполняются половыми продуктами, затем отрываются и всплывают на поверхность моря. Событие это происходит всегда ночью, на 6 – 8 сутки в октябре после полнолуния. Следующий раз – это будет уже в ноябре. Для жителей острова это считается деликатесом и национальным блюдом. Жители данного района сами рассчитывают время роения червей и подготавливаются к нему, как к празднику. Все население собирается на берегу на против рифа и начинают петь и танцевать. Когда наступает полная темнота, на риф посылаются наблюдатели с факелами из пальмовых листьев. Они, то и собирают пригоршнями всплывающие внезапно извивающуюся добычу, и при этом сообщают односельчанам. Те, в свою очередь хватают свои сети, корзины и спешат на риф, чтобы как можно больше насобирать вкусных и питательных червей. Они будут плавать на поверхности всего два часа, а затем лопнут и размоются водой. Местное население употребляет их в пищу живьем, запекают, сушат про запас. Потом в течении года употребляют в пищу, замешивая на них лепешки на кокосовом молоке. Они получаются в результате зеленого цвета. Наверное, отсюда и произошло прилагательное в названии червя.

Одновременный вымет большого количества половых клеток на ограниченном участке, облегчает их  встречу в бескрайнем океане, тем самым обеспечивая развитие следующих поколений. Ученые сходятся во мнении, что именно луна, которая ярко освещает небосвод своим светом, дает сигнал к началу «роения». Время, которое проходит меж подачей сигнала и ответной реакцией червя - 6 суток.

Большую роль играют биологические часы в приспособлении литоральных организмов в приливно-отливной зоне океана.

Соль - важная составляющая для жизни

В составе океанской воды на литр приходиться 35 граммов различных солей. Такая концентрация является самой благоприятной для морских животных. В результате в морях с нормальным  уровнем соли живут разнообразные животные и растения. В водоемах с пониженным уровнем соли флора и фауна гораздо беднее. К примеру, в литре беломорской воды недостаток соли составляет всего 5 – 10 граммов, и головоногих моллюсков здесь уже не встретишь никогда, также редко здесь можно увидеть и морских ежей.

Черное море является довольно распресненным, и из представителей иглокожих животных здесь встречаются лишь мелкие змеехвостки (офигуры), а в Азовском их вообще нет. Восточная часть Балтийского настолько опреснена, что настоящая флора и фауна практически отсутствует.

На нормальную океаническую соленость угнетающе, если не губительно, воздействуют главным образом пресные ручьи, текущие по осушенной территории литорали во время отливов. Именно в такой период в 1956 году ливнями были загублены значительные участки поселений кораллов на Большом Барьерном рифе Австралии. Последствия после этого были катастрофическими: ткани разлагающихся полипов отравили воду, вызвав смерть множества животных, в том числе и ниже приливно-отливной зоны.

При определенных условиях, они могут так же отравиться переизбытком соли. На это может влиять избыточное испарение воды. Однако приход приливной волны уравнивает уровень солености, не допуская такой угрозы засоления.

Клетки животных содержат в себе ионы солей в определенной концентрации, близкой к морской воде и в случае нарушения этого условия они погибают. При опреснении под влиянием давления воды на организм – соли из него уходят в окружающую среду. И тогда ткани организма разбухают от избытка влаги, приводя к необратимым последствиям.

Эволюция предоставила возможность животным выработать приспособления, с помощью которых они защищаются от нарушения режима. А. Гинецинским было установлено 3 основных типа таких приспособлений, и самое простое было обнаружено у более примитивных животных – морского червя (пескожила). Его привычное место обитания – грунт песчаных пляжей, где он роет себе норки по 30 – 40 см, и при отливах в них попадает вода, но для него это не считается опасным. Они выносят опреснение до 50%. Такой недостаток не оказывает на них вредного воздействия.

По мере усложнения процесса и ткани животных становятся более уязвимыми. Там же, на пляже, обитает еще один представитель, живущий на той же глубине – это песчаная ракушка из рода мия. Ее тело от воздействия пресной воды защищено двойной оболочкой – раковиной и кожной складкой – мантией. Наружу из ее укрытия выступают лишь длинный вырост с двумя отверстиями. Через которые моллюск осуществляет забор воды и ее выбрасывание. Таким образом, осуществляется и питание его и дыхание. Если в норку подлить немного пресной воды, то его отверстия мгновенно закроются, но через какой-то период вновь будут открыты. Однако, если туда опять попадет вода – отверстия вновь закроются. Таким способом моллюск пробует воду на вкус, и когда он почувствует, что эта вода подходит ему, то отверстия он уже не будет закрывать.

Если в пресную воду поместить моллюска, с поврежденной раковиной, то он тоже погибнет от повреждения мягких тканей.

У более высокоорганизованных организмов уже другая система защиты. Она заключается в надежной временной изоляции от внешних воздействий, о чем свидетельствуют дополнительно развитые специфические органы чувств. Но у этих приспособлений имеются и свои недостатки, в опресненной среде у этих животных снижается обмен веществ, а следовательно, и активность и они не могут ни передвигаться, ни питаться.

В приспособлении к условиям существования в непостоянной солености самое высокое положение имеют ракообразные и рыбы. При попадании в неестественную для них среду их организм начинает усиленно выводить наружу лишнюю воду, при этом, через жабры и кровь всасывать соли натрия. В условиях избыточной солености организм будет усиленно всасывать воду, а выводить избыток солей. Эта особенность их организма дает возможность самому животному с легкостью переносить либо распреснение, либо переосолонение окружающей его среды. При этом быстро приспосабливаться к растворам любой концентрации. Внешне их активность никак не изменяется. Они всю жизнь могут жить в соленой среде, но нереститься в пресных водах. (Лососевые, осетровые и другие.) Крабы с легкостью переносят потоки пресной воды, которые попадают в их среду обитания в устьях рек. 

Чувствительность к свету животного мира в морской среде

Освещенность на литорали зависит не только от времени суток, но и от уровня стояния воды. В тех местах, где вода замутнена илом, вызванного приливами, даже днем стоит мрак. Из-за мутной воды видимость здесь падает, иногда даже, до нескольких сантиметров. Поэтому, обитатели илистого дна не могут полагаться лишь на свое зрение при поиске пищи, а многие из них вообще лишены этого органа.

Во время прилива дело с освещенностью обстоит не так уж и просто. Когда стоит полная вода, благодаря рассеиванию, все предметы освещены гораздо равномернее, чем на воздухе. Дно на мелководье в этом случае достаточно прозрачно и хорошо освещено. В местах большой скопляемости растительности, особенно с бурой окраской, литораль затемнена в отлив, а не на оборот. Когда же придет вода, то водоросли распрямятся, и дно моря будет освещено косыми лучами солнца. Во время отлива, хорошо зная полумрак, который царит здесь, под слоем бурых водорослей, просто поражаешься, когда видишь эти места под водой. Вместо нагромождения водорослей, здесь стоит лес, колышущихся фантастических растений, образующих на самом верху, ажурную крону. На дне при этом просматривается каждый камешек, рачок или моллюск.

Так как полный период колебания моря не совпадает с продолжительностью суток, наиболее высокое и наиболее низкое стояние воды будет приходиться на разное время дня и ночи. Для местного населения это совсем не маловажный фактор. Сюда прилетают на кормежку птицы, а вот ночью они спят.

В тропических морях живут моллюски, которые обладают овальными глянцевитыми раковинами, которые очень высоко ценятся, они идут на изготовление украшений, а в старину служили, даже вместо денег. Коллекционеры и просто любители усиленно собирают их, разыскивая во время отливов среди камней.

Эти моллюски используют себе в пищу, налет водорослей, образующийся на верхней стороне камней, которые служат им укрытием днем. Ципреи выползают во время темного времени суток на поверхность плит, тогда их легко можно обнаружить с помощью фонаря во время отлива.

Но света сторонятся не только ципреи, многие обитатели литорали так же избегают его. Это объясняется на свету при отливе, когда они беспомощны перед любым хищником.

Свет служит одним из главных фактором распределения животных по суши. Такие моллюски, как морские желуди, благодаря своим глазкам, могут отличить свет от темноты. Они двигаются в сторону светлой поверхности моря, и пред тем как прикрепиться к опоре, превратившись во взрослый организм, скапливаются в самом верхнем слое воды. Их усики и часть головы видоизменены, как раз, чтобы прикрепиться. У них существуют специальные цементные железы, которые помогут им при прикосновении с твердой поверхностью прирасти к ней. И вскоре это будет уже взрослая особь.

Прямое указание на зависимость от освещения порой может стать причиной ошибочного мнения. Длительное время считалось, что свет является первостепенной причиной в размножении морских желудей. Их личинки появляются еще осенью, но на протяжении всей полярной ночи пребывают в материнском организме и как только появляется пища для них, они выходят наружу даже в темноте.

Первые солнечные лучи могут вызывать начало размножения жгутиковых водорослей, а вслед за этим наступает период нереста морских желудей. Однозначно, что связь  меж концом полярной ночи и началом вымета личинок, конечно, имеется, но здесь еще должно присутствовать дополнительное звено в виде жгутиковых водорослей. Порой таких звеньев бывает несколько штук.   

Приспособляемость к жизни

Неспокойная морская стихия способствует разрушению берегов. Даже если они состоят из прочной гранитной или базальтовой породы. Во время штормов сила удара волны может достигать невероятных величин, так что брызги относятся ветром на небывалые расстояния. Стенки молов и дамб рассчитаны выдерживать небывалое давление. Вся эта мощь, в свою очередь, обрушивается и на жителей литорали, которая буквально насыщена жизнью. Жизнь здесь существует на скалистых берегах и при отливах хорошо заметен живой сплошной ковер, который окаймляет скалы видной трехцветной лентой. Верхнюю полосу занимают маленькие рачки – балянусы или морские желуди, которые тоже имеют свои раковины ярко-белого цвета. Ниже располагаются бурые водоросли, а еще ниже – скала сплошь обрастает моллюсками – мидиями иссиня-черного цвета.

Коралловые рифы достигают своего полного развития именно в таких прибойных местах. Многие литоральные организмы очень чувствительны к недостатку кислорода, а в моменты прибоя складываются самые благоприятные условия под аэрацию. Разбиваясь о берег, волны каскадами падают в море, одновременно увлекая за собой пузырьки воздуха.

Прибой представляет собой грозную силу для живых организмов с нежными тканями. Они постоянно подвергаются угрозе быть унесенными в непривычную для них обстановку открытого моря или разбиться о прибрежные скалы. Прежде, чем окончательно поселиться, где ни будь на прочном грунте, они проходят планктонную личиночную стадию. Личинка, при этом, должна осесть на дно и закрепиться там, но волны постоянно препятствуют этому.

Имея крепкие раковины и обтекаемую форму, они способны удерживаться на гладкой поверхности камней. При этом еще и сопротивляясь всеми доступными способами. К примеру, раковина рачка балянуса имеет размеры не более одного сантиметра, она очень плотно прирастает к скале своей подошвой и отделить ее можно только с помощью молотка и зубила. Его раковина состоит из извести, вырабатываемой железами особой кожной складки, окружающей рачка. Тело животного раз в десять меньше раковины. Рачок за свою жизнь наращивает толщину своего наружного скелета, а когда он погибает, то и сцепление нарушается и он отваливается в воду.

В прибойных местах каменистых берегов весьма характерно присутствие небольших моллюсков, которых здесь называют морские блюдечки. Они имеют ширококоническую форму и вся их нижняя площадь открыта. Ее занимает мускулистая нога моллюска, с помощью нее он может медленно передвигаться по скале, и при этом питаться водорослевыми пленками. Его нога в это время работает как присоска, но края при этом остаются плотно прижатыми к поверхности скалы, что оторвать его не возможно от места прикрепления, это помогает ему удерживаться в моменты прибоев.

Мидии удерживаются в бурунах при помощи особых шелковистых нитей, вырабатываемых биссусовой железой. Прочная раковина, имеющая обтекаемую форму, помогает мидиям сопротивляться ударам волн. Густота поселения этих моллюсков в прибойных участках удивительна. В некоторых местах, даже достигает 12-21 кг на метр квадратный.

Морские ежи – гетероцентротусы с толстыми, сигарообразными иглами, прочно закрепляют свое тело в подходящей полости рифа. Но сами имеют небольшие размеры, всего лишь с небольшое яблоко. Держатся за счет своих игл, которыми упирается в стенки самого рифа. Сил вытащить его от туда при помощи собственных рук не хватит.      

Морские желуди, мидии, блюдечки и многие подобные им выживают в таких условиях, потому, что постоянно сопротивляются им. Все они небольших размеров, это тоже сказывается на их выживаемости, так как, имея крупные габариты, да еще вытянутых в длину организмов, никакой скелет не сможет служить защитой, он неизбежно будет разбит или погнут, не поможет тут и мускульная сила.

Однако, именно в такой среде растут и длинные водоросли, поселяются целые колонии кораллов и гидроидов (класс кишечнополостные), могут встретиться и морские лилии, все они выживают в этих условиях благодаря только особенностям своего строения. Вместе с течением они извиваются и бьются с волнами, оставаясь не поврежденными. Все эти организмы подчиняются данной стихии, отдаваясь на волю волнам.

Жизнь в литорали

Жизнь в литорали активна, пока стоит вода. Организмы, способные двигаться, заняты поиском пропитания, а растения, так же как и на земле, тянуться к свету. Но все это многообразие погибнет, когда их органы дыхания начнут задыхаться от нехватки влаги, так как, способны функционировать только в водной среде. Водоросли, под собственным весом, лягут на грунт, и функция фотосинтеза в листьях сможет проистекать только частично в верхних слоях не попадая в глубь. Жизнь литорали замрет. Этот период ее обитателям помогут пережить особенности их организмов.

При падении уровня воды, животный мир, способный передвигаться, уйдет в укрытия. Морские черви зароются в грунт, двустворчатые моллюски уйдут в свои норки, там и будут пережидать этот неблагоприятный период в воде, которая там есть всегда.

Те, кто останется лежать неподвижно на поверхности, имеют всегда свои раковины или панцири, которые поплотней, закрывают, чтобы сохранить внутри раковин благоприятные условия для жизни. В связи с этим падает и потребность в кислороде. Актинии сморщиваются, втягивая внутрь свои щупальца, их тела уменьшаются, а вместе с этим сокращаются и испарения с поверхности их тел. Водоросли, за счет своей массы сохраняют влагу внутри густоты, в которую не способны проникнуть ни солнце, ни ветер.

Но среди обитателей литорали есть и такие, которые одинаково прекрасно чувствуют себя и на воздухе. Это всевозможные ракообразные, крабы. Их панцири не позволят высохнуть их жабрам, расположенным в жаберной полости. Эти животные могут бегать и плавать, одновременно, в поисках пищи. А некоторые из них становятся еще более активными при наступлении отливов – это такие как илистые прыгуны. Их среда обитания – это мангровые заросли, где они забираются на ветки довольно высоко. Их темная окраска способствует сохранению от всякого рода врагов, а так же от их жертв. Они также хорошо видят в воздушном пространстве, что помогает им уходить от врагов или охотясь, производя большие скачки. Поймать их на суше весьма затруднительно, но все же можно.

Эти крабы могут дышать не только с помощью жабр, а также всей поверхностью кожи. Такая способность обеспечивает им длительное пребывание вне воды. Однако их организмы приспособлены к таким условиям, что они должны периодически сменять друг друга, иначе могут либо задохнуться, либо утонуть.    

Литораль

Вода, находящаяся в океане, никогда не имеет своего постоянного уровня, ей приходиться то подниматься, то опускаться. Длинна колебаний, подчас бывает весьма значительной, да и во всех местах она своя, к примеру, в Баренцевом море она достигает 4-5 метров, в Белом, примерно, около 10 метров, да и значение это всегда непостоянно. Бывает так, что линия воды в момент прилива отстает от нее же в отлив на очень положительное расстояние, она может достигать порой нескольких километров. Поэтому, никто с точностью не скажет, где конец суши и начало моря.

В океанологии граница океана соответствует наиболее низкому состоянию водного уровня в отлив. Океанологи считают океаном, только, то пространство, которое всегда покрыто водой. Но по всем правилам она находится там, где самая высокая точка стояния воды во время прилива. Полоса промежуточной зоны между верхней и нижней границей носит название «Литораль».

Она, в силу обстоятельств, может находиться то в водной, то в воздушной среде, что, конечно же, сказывается и на ее обитателях – животных и растениях, которые избрали это место для поселения. Подъемы и спады воды в этой зоне носят регулярный характер и зависят от положения небесных светил – Луны и Солнца.

Чаще всего можно наблюдать полусуточные приливы, при которых вода дважды поднимается и опускается в течение суток (24 часа 50 минут). Это время каждый день сдвигается на 50 минут, поэтому в некоторых местах приливы могут случаться лишь единожды. Максимальное значение смещения зависит от приливной волны и меняется в течение лунного месяца. Через каждые 14 дней он приближается к нулю. Приливная волна достигает крайней отметки лишь при благоприятной астрономической ситуации, Луна, Земля и Солнце находятся на одной линии. Когда Луна начинает отклоняться в своем движении вокруг земли на 90⁰, высота придельной волны уменьшается, носит название квадратурного прилива. За 28 дней можно наблюдать 2 прилива и 2 отлива. Если говорить на научном языке, то они носят названия при приливах – сизигийные.

Естественно, на обитателях данной зоны такие изменения сказываются первостепенно, так как они попеременно оказываются то в одной среде, то в другой. Если время отлива приходится на солнечный день, то они подвергаются нещадно палящему солнцу, а если в это время идет дождь, то - потокам пресной воды. Конечно, многие организмы живут в нестабильной среде, но эта самая переменчивая обстановка приходиться для обитателей литорали.

Главным фактором воздействия на организмы этой зоны является колебания уровня моря. Верхний отдел Литорали заливается только в период сизигийных приливов. В течении нескольких дней подряд все его население, не способное самостоятельно передвигаться, окружено воздействием воздушной среды и подчиняется законам жизни на суше. Нижний же отдел Литорали практически постоянно покрыт водой, и лишь в промежуток сизигиев он обнажается на несколько часов при каждом отливе.   

В среднем отделе при приливах и отливах происходит периодическое высыхание и погружение. В верхней части живут такие организмы, которые приспособлены длительное время  находиться без воды, в нижней его части организмы, которые могут находится вне водной среды всего лишь несколько часов. Для обитателей средней части это является обязательным условием для существования.

По этим причинам население литорали делиться на три пояса, но иногда, на отвесных скалах можно увидеть до 8 отчетливых поясов, которые могут выглядеть в виде от 1 до трех преобладающих видов.

Состав видов литорали меняется в зависимости от географического положения, однако приспособления к жизни в условиях непостоянной среды весьма схожи. Результатом таких обстоятельств многие, даже не самые родственные виды, живущие далеко друг от друга приобретают внешнее сходство и поведенческое. Они играют одинаковые роли в литоральных биоценозах.

Вода, которая прибывает сюда, приносит с собой пассивно плавающие растения и животных – одноклеточных водорослей и простейших одноклеточных животных, рачков, личинок, в том числе и морских медуз. Они носят общее название – планктон, что в переводе означает «блуждающий». Организмы, населяющие его, либо вовсе не способны к самостоятельному передвижению, либо делают это очень медленно. Поэтому морское течение приносит их и относит в зависимости от приливов. Планктон, в свою очередь, имеет важное значение для жителей литорали, так как является пищей для коренного населения его жителей.

Литоральное «население» - это донные организмы, часть из которых способна к передвижению, а другая часть остается неподвижной или даже прирастают к поверхности грунта или живут в нем. Они получили название бентоса (означающее «глубинный»). Такие животные способны быстро передвигаться и при приливах ведут себя подобно рыбам, которые появляются здесь на период прилива, а затем уходят на глубину. Все оставшиеся (прикрепленные к скалам и зарывшиеся в глубину) остаются на месте. Это коренное население литорали, которое живет в местных меняющихся условиях.

Жизнь здесь представляет собой двойной характер, она заселена организмами морского происхождения. Однако, когда случаются спады воды, на ней можно заметить и насекомых и птиц. Кстати, последние кормятся морскими моллюсками, рачками, мелкой рыбой, и другими животными, которые остаются в лужах. Когда наступает прилив, птицы покидают эту зону, а им на смену приходят рыбы, которые набрасываются на богатейшую пищу.

Коренное население данной зоны постоянно подвергается нападению полчищ наземных и морских врагов, не оставаясь в покое. 

Возникновение жизни на земле

Морские просторы сплошь насыщены жизнью. Здесь она присутствует в каждой капельке морской воды: от Северного полюса до Южного, от поверхности водной глади до самых морских глубин и впадин. Самые маленькие морские организмы не видны простым невооруженным глазом – это бактерии, водоросли и одноклеточные животные. Другие, напротив – известные всему миру обитатели моря. Это морские рыбы, медузы. В толще морской глади живут совсем огромные, настоящие гиганты – киты.

Даже представить себе сложно, что когда то океанические глубины были безжизненными. Некоторые ученые утверждают, что примерно, 3,5 миллиарда лет назад на нашей планете даже не было условий для возникновения жизни. Везде была неживая природа – камни, вода, песок. Атмосфера на планете была без кислорода. Но все, же здесь текли реки, по небу так, же плыли облака и гремели грозы.

Чем моложе была планета, тем более примитивнее организмы населяли ее. Об этом красноречиво рассказывают останки живых существ, раковины, скелеты, отпечатки частей тела. Палеонтологи научились определять промежуток времени, который отделяет нас от того времени, когда они еще были живы. Самые последние находятся в верхних слоях грунта, а более поздние в земной толще, на большой глубине. Однако, мы можем обнаружить следы былой жизни лишь до определенного предела, а уже глубже него нет никаких органических остатков. Но никто не может быть уверен на 100%, что эта граница и есть прямое свидетельство того момента, с которого началась жизнь.

Самые первые существа, которые населяли нашу планету, были настолько просты и имели слишком малые размеры, что земля не сохранила никаких следов. В настоящее время известно большое количество современных организмов, бактерий и одноклеточных простейших животных, не имеющих скелета. Можно предположить, что на заре зарождения цивилизации такие же существа населяли нашу планету, а еще раньше – еще примитивнее, близкие по своей организации к современным вирусам. Насколько долго длился этот период – неизвестно.

Сложную научную проблему возникновения жизни на нашей планете решает не палеонтология, а биохимия. И благодаря ей стало возможным из неорганического вещества создавать органическое, то есть самое сложное вещество – синтезировать белок, из которого строятся все живые организмы.

Сейчас уже известны условия, при которых неживое может стать живым, но первые организмы не могли сами по себе возникнуть из воды, камней и ила. Перед этим должен был пройти период до биологической эволюции. Существует несколько предположений, как неорганические соединения постепенно усложняются, превращаясь в органические, и наконец, достигают самого пика, когда вещество становиться существом. При наличии всех спорных вопросов в конце концов все ученые сходятся в одном жизнь зародилась в океане. Это мнение основано на точных экспериментах и на передовых направлениях теории.

Первым свою точку зрения высказал в 1893 году немецкий естествоиспытатель Г. Бунге, показав сходство между кровью и морской водой по составу растворенных в ней солей. Позднее эту теорию океанического происхождения минерального состава крови доказал английский физиолог Мак-Келлюм, который в подтверждение своей точки зрения проделал многочисленные анализы крови различных беспозвоночных животных.

Наш организм, в том числе и кровь, носит так же следы морского происхождения жизни. Об этом предельно четко и убедительно было сказано еще советским ученым членом-корреспондентом Академии медицинских наук А. Гинецким: «Жизнь, несомненно, появилась в воде. Так же первые живые существа появились не в пресной воде, а в растворе солей натрия, калия, кальция, магния. Прямым доказательством этого служит присутствие этих ионов во всех клетках живых организмов от самых примитивных до самых сложных, где бы они не обитали. А их отсутствие губительно сказывается на организме.

Беря за основу утверждение того, что биохимики способны синтезировать сложные органические соединения, нет ничего удивительного, в том, что при соответствующих условиях подобные вещества могли возникнуть и в природе.

Вода океана содержит в растворенном состоянии неорганические соли. Энергия для химической реакции появилась от разрядов грозовых облаков и от воздействия коротких ультрафиолетовых лучей. В настоящее время этого не происходит из-за озонового слоя, который опоясывает нашу планету. А раньше его не было.

В самом начале из воды и минеральных солей образовались простые органические соединения. В настоящее время такие вещества сразу же поглощаются или разлагаются живыми организмами. Но древний океан был лишен жизни и жизни органических соединений ничего не угрожало. Они даже не подвергались окислению, так как кислород не был растворен в воде той эпохи.

Со временем усложнились органические соединения, и наступил момент, когда они подверглись естественному отбору. В тот период в океанской воде содержались вещества, которые по многим свойствам были сходны и не отличались от тех, которые входили в состав тела живых существ. Из огромного набора органических соединений преимуществами пользовались молекулы, обладающие свойствами удваивания за счет извлечения нужного материала из окружающей среды.

Это был один из последних шагов, которые отделяли сложные молекулы от простейших организмов. Теория происхождения жизни на земле – это всего лишь гипотеза, точнее научно обоснованная теория, которая подкреплена фактическими данными минералогии, астрономии, исторической геологии, космологии, физики, химии и многих других наук, разработана в последние десятилетия. Наибольший вклад в эту теорию был внесен ученым академиком А. Опариным, к трудам которого стоит обращаться всем, кто всерьез интересуется проблемой возникновения жизни на земле.

Первые организмы питались за счет органических веществ, содержащихся в океане. Но вскоре источник пищи исчерпал себя и древние существа оказались на грани голодной смерти. Поэтому правом на существование стали пользоваться лишь те, кто был способен перерабатывать неорганические соединения. Вода, углекислота, соли азота и фосфора – были основным материалом, а энергию для химической реакции давал свет солнца.

Это представляло собой сложнейший процесс, который происходил во многих организмах и в конечном результате приводил к образованию органических соединений, он получил название – фотосинтез. В результате такого процесса получается кислород, который растворяется в воде или выбрасывается в атмосферу.

Все, что предшествовало образованию органической жизни на планете, происходило в бескислородной среде. К ней хорошо приспособлены первые обитатели моря. Поэтому дальнейшие изменения, происходящие в воде, привело к быстрому окислению органики. И это было катастрофическое загрязнение среды. В результате обогащения морской воды кислородом погибли анаэробные организмы. А те, кто все же смог перестроить свою физиологию, сумели приспособиться к новым условиям. С тех самых пор прошли уже миллионы лет, прежде чем количество свободного кислорода достигло современного уровня.

Кислород, растворенный в морской воде, дал начало новой передовой эволюции органического мира. На первом же этапе жизни в кислородной среде произошли изменения  и разделения на аутотрофов и гетеротрофов. Первым для их существования достаточно воды, двуокиси углерода, неорганических солей и источника энергии. Гетеротрофы не способны синтезировать органические вещества, поэтому они живут за счет аутотрофов, других гетеротрофов или на их разлагающихся останках. Первые аутотрофы стали предками современных растений, в том числе и бактерий, использующие для синтеза энергию, образующуюся в результате окисления неорганических соединений (азотобактерии, железобактерии). В результате эволюции древнейших гетеротрофов возникли животные, грибы и большинство бактерий. Современное многообразие органической жизни можно отнести к миру аэробов. В бескислородной среде теперь могут жить лишь некоторые бактерии и паразитические организмы.

Жизнь, которая когда то зародилась в океане, уже в течение многих десятков миллионов лет не покидала своей колыбели. За это время морские растения и животные достигли довольно высокой степени сложности.

На сушу, в начале, выбрались зеленые растения. Освещенность в воде хуже, нежели на суше, а растения нуждаются в фотосинтезе. Можно представить себе два основных пути, по которым зеленые растения проникали на сушу из моря. Это произошло через реки, не покидая водную среду, они постепенно поднялись до заболоченных участков. Другой путь – завоевание растениями береговых полос – грибы лишайники, хвощи, голосемянные и цветковые. Это наземные организмы высших растений. В море обитают только низшие – бактерии и различные группы водорослей.

Что касается современных наземных растений, то они полностью потеряли связь с морем. Морская вода для них является губительной. Но существуют и исключения – это морские травы: зостера и талассия, а так, же кусты и деревья мангров.

До того момента, как зеленые растения стали покидать море, у морских животных не было стимула выбираться на сушу. На суше не было для них пищи, а свет им и не нужен был. Однако, после того, как земля покрылась растительностью, и обстоятельства резко изменились. Можно предположить, что первые наземные животные были вегетарианцами, но следом возникли и хищники.

Эволюция животного мира в водной среде развивалась успешно. Многие простейшие, почти все кишечнополостные (медузы, кораллы), моллюски, ракообразные, кольчатые и плоские черви, иглокожие(морские ежи, звезды), низшие хордовые, многие рыбы и еще ряд малоизвестных групп животных – типичных представителей океана. Так представители животного мира достигли в море высокой степени совершенства.

Морская вода одновременно служила и внешней и внутренней средой организма у современных кишечнополостных, так же как и у древних(медуза, актиния). В таких условиях все клетки первых животных приспособились к соленой воде, в которой еще и растворены неорганические соли. Приспособленность к соленой воде в определенных пропорциях передается по наследству, и даже стала абсолютно необходимой для жизни. У морских животных, не смотря, на то, что они со временем покрылись чешуей, панцирями, кожа стала более плотной, ограничивающей  тело от внешней среды и одновременно защищающее его внутренние органы все равно продолжают омываться кровью, которая очень близка по составу к морской воде. Даже выйдя на сушу, животные сохранили в своей крови и внутренней среде соль океанов.

350 миллионов лет назад появились первые наземные животные. Этот срок можно смело считать сроком отделения человека от его предков, обитавших в палеозойском море, о чем мы до сих пор носим напоминание в нутрии себя.

Чтобы нам было легче ориентироваться в системе положения основных групп организмов нужно представить себе схему в виде классического «дерева жизни». Более примитивные находятся у самого основания, а высшие занимают вершину схемы.

Все организмы одного биосинтеза тесно взаимосвязаны меж собой, они так же взаимозависимы от окружающей среды. Те условия, которые предлагает океан своим обитателям, настолько разнообразны, что в них можно встретить огромное количество биоценозов.